1. Слова Неемии, сына Ахалиина. Еврейское debarim слова в надписании произведений исторических, имеет смысл широкий (ср. 1 Пар. XXIX, 29 dibrej David; 3 Цар. XI, 41; 2 Пар. IX, 29), означает слова и дела, т.е. историю вообще. Слова Неемии - история Неемии. Имя Неемии было у иудеев употребительным. В послепленное время лица, носящие это имя, упоминаются еще 1 Езд. II, 2; Неем. VII, 7; III, 16. Происхождение Неемии точно неизвестно. Сообщение Евсевия и блаж. Иеронима, что Неемия принадлежал к колену Иудину, может считаться весьма вероятным, так как большинство возвратившихся из плена иудеев принадлежало к этому колену. Но нет никаких оснований считать Неемию потомком Давида, потому только, что он занимал в Иудее положение, аналогичное с положением происходившего из рода Давидова Зоровавеля.
Ошибочно также наименование Неемии иереем в тексте Вульгаты (2 Мак I, 2).Отец Неемии Ахалия упоминается еще Х,2. - В месяце Кислеве.По еврейскому счислению Кислев - девятый месяц, соответствующий нашему ноябрю-декабрю. Название месяца заимствовано у вавилонян и вошло в употребление после возвращения из плена (ср. Schrader, Keilinschr. und А. Т. 2 Aufl. S, 379).
В двадцатом году. Из II, 1 той же книги видно, что в данном месте разумеется 20-й год царствования Артаксеркса и именно Артаксеркса Лонгимана (462-427), т.е. 445 г. до Р. X. Я находился и Сузах, престольном городе. Сузы (евр. Schuschan и в клиноп. текстах Susaan) - город, служивший осенней резиденцией персидских царей (Есф I, 2 б; Дан VIII, 2). Здесь Неемия находился, конечно, на должности царского виночерпия.
2. И пришел Ханани, один на братьев моих. Хотя Ханани мог быть назван братом Неемии и в широком смысле, как его соплеменник, однако в виду VII, 2 следует считать его братом в собственном смысле. Отсюда путешествие Ханани в Иерусалим и затем возвращение в Сузы является свидетельством того, что любовью к священному городу и участием к судьбам народа иудейского была проникнута вся семья Неемии. Неемия стал расспрашивать возвратившегося брата об уцелевших иудеях, которые остались от плена, т.е. о членах восстановленной общины, о потомках тех, которые пережили плен.
3. Ханания и прибывшие с ним сообщили Неемии, что община иудейская находится в великом бедствии и в уничижении и стена Иерусалима разрушена и ворота сожжены огнем. Очевидно, в ст. 3 речь идет не о разрушении Иерусалима халдеями, как думает, напр., Розенцвейг, потому что в таком случае было бы непонятно, зачем сообщают Неемии о событии, которое ему известно; затем, такое старое известие не могло столь сильно потрясти Неемию, как это сообщается далее. Относить вместе с Эвальдом приведенные слова к предполагаемому разрушению стен при Зоровавеле также нельзя, как потому, что и о построении их мы не имеем известия, так и потому, что от этого события прошло бы уже 70 лет, и о нем Неемия не имел бы нужды спрашивать. По-видимому, в рассматриваемом стихе речь идет о событии недавнем, о том разрушении стены Иерусалима, которое, вероятно, сделано было наместником Самарии Рехумом на основании полученного им царского повеления остановить постройку стен (1 Езд. 4:23).
4-11. Известие о бедствиях Иерусалима сильно опечалило Неемию. Он заплакал, печален был несколько дней, постился и молился «пред небесным Богом». (4 ст.)
5-11. Излагается и содержание молитвы. Особенность этой молитвы в том, что содержание ее и отдельные выражения заимствуются из Второзакония (ср. Втор. VII, 9; XX, 5; IX, 26). Молитва обращается к Богу небесному. Наименование Бога небесным вошло в употребление со времени плена, когда в сознании народа, разорвавшего окончательно связь с идолопоклонством, особенно ярко стала выступать идея премирности Бога, превосходство Его над всем земным.
В заключение молитвы о народе Неемия (ст. 11) просит о том, что6ы Господь ввел его в милость у царя («у человека сего»), так как судьбы народа иудейского ближайшим образом были в руках персидского царя.