1. Если простой народ в десятиколенном царстве мог не предвидеть гибельных последствий Иеровоамовой реформы «и был даже доволен тем, что его Бог, Иегова, делается (благодаря тельцеслужению) ближе и доступнее к нему» (см. у проф. Покровского, с 326), то совершенно иначе отнеслись к этому уже представители священства Левиина, во множестве оставлявшие территорию царства Израильского и переходившие в Иудею и Иерусалим (2 Пар. XI:13-14). Но еще прямее и резче высказалось против культа Иеровоама пророчество, и при том как Иудейское, так и израильское. В 3 Цар. XIV:1-16 содержится грозное обличение этого культа со стороны того самого пророка Израильского царства Асии, который некогда (XI:29-39) предсказал Иеровоаму царство. В гл. XIII содержится поразительный рассказ о протесте против культа Иеровоамова со стороны некоего «человека Божия» - пророка из Иудеи[1]. Иосиф Флавий (Древн. VIII, 8, 5) называет его Иадоном (Ιάδων), видимо, отождествляя с Иеддо (2 Пар. IX:29), что, однако, неверно, так как последний пророк жив был еще долго спустя при Авии (2 Пар. XIII:22).
2. «Жертвенник, жертвенник» - метонимия вместо всего культа, об уничтожении которого предсказывает пророк. Пророчество это, в котором назван по имени и исполнитель его - царь Иосия (4 Цар. XXII:1 сл. ), сбылось в точности спустя 300 с лишком лет (4 Цар. XXIII:14-18). Впрочем, имя Иосии иные понимают в нарицательном смысле: «помогаемый Иеговою» (Кейль), и весь рассказ 3 Цap XIII понимают как позднейшую обработку народного предания, после времен Иосии (Ewald. Geschichte III, s. 476-480).
3-6. Начало стиха принятые тексты LXXи и славянский относят к Иосии: καί δώσει εν τη̃ ημέρα εκείνη τό τέρας, и даст в день той чудо, - несомненно ошибочно (ср. ст. 5), правильно в русск. синод.: «и дал (пророк из Иудеи) в тот день знамение» (у LXXи: XI, 19, 44, 52, 55, 71, 74, 92, 106, 108, 120, 121, 128, 158, 236, 242 и др. у Гольмеса имеют «έδωκε»). - «Знамение» (евр. мофет) - не чудо только вообще (евр. от), но поразительное для видящих. - «Пепел» (евр. дешен) - не зола сгоревших дров, но остатки мяса и жира по сожжении жертвенника (Лев. I:16; IV:12). Грозное слово пророка о жертвеннике не замедлило исполниться с буквальною точностью (ст. 5). «Но лукавый царь, когда должно было прийти в ужас от чуда, совершенного пророком, и убояться Пославшего, простерши руку, велел взять пророка. Но рука от расслабления мышц и жил осталась в виде простертой» (блаж. Феодорит, вопр. 48). Внезапный паралич руки Иеровоама произошел, вероятно, вследствие атрофирования главной артерии руки (Smith. А dictionary of the Bible, т. II, p. 304). Только по молитве пророка совершилось новое чудо - исцеление парализованной руки царя.
7-10. Иеровоам, желая отблагодарить пророка, а вместе также сгладить тяжелое впечатление у очевидцев происшествия, приглашает иудейского пророка в дом для подкрепления и получения дара. Но пророк решительно отказывается, ссылаясь на совершенно определенное и безусловное ему повеление Божие - не есть хлеба и не пить воды (ст. 9, 17) в земле израильской, т. е. - поскольку вкушение пищи с кем-либо есть знак дружеского общения с данным лицом (Быт. XLIII:32; Лк. XV:2; Гал II:12; 1 Кор. X:8, 20) - не иметь никакого общения со страной и жителями десятиколенного царства, чем показывалось, что страна израильская, принявши Иеровоамом введенный культ, сделалась ненавистной Богу, Который и пророку запрещает вступать в какое-либо общение с жителями ее: «ad detestationem idolatriae, ut ipso facto ostenderet, Bethelitas idolatras adeo esse detestabiles et a Deo quasi excommunicates, ut nullum fidelium cum iis cibi vel potus communionem habere velit» (Cornelius a lapide). Пророку запрещено было и возвращаться прежней дорогой, - вероятно, чтобы не быть узнанным и задержанным на обратном пути. На этот раз пророк пока точно исполнил повеление Божие (ст. 10), чему, однако, воспрепятствовал некоторый Вефильский пророк (11-24).
11-13. О характере и достоинстве Вефильского пророка (называемого всюду в тексте именем наби пророк, между тем иудейский именуется везде «человек Божий», иш гаэлогим, последнее имя, по мнению блаж. Феодорита (там же), дается только стяжавшим совершенную добродетель, каковы были Моисей и Илия, или кто подобен им) традиция иудейская давала неблагоприятные суждения. Таргум называет его пророком лжи или лжепророком. Талмудисты считают Вефильского пророка даже пророком Ваала, удостоившимся откровения лишь в момент вкушения пищи иудейского пророка (ст. 20) именно за свое гостеприимство к последнему. И. Флавий (Древн. VIII, 9, 1) также считает Вефильского старца лжепророком, который обычно льстил Иеровоаму и в иудейском пророке увидел соперника, которого и решил погубить. Но текст библейский нигде не представляет Вефильского старца лжепророком. «Я полагаю, - говорит блаж. Феодорит (там же), - что и другой (т. е. Вефильский) был Божий пророк; употребил же лживые слова не для того, чтобы сделать вред человеку Божиему, но чтобы самому принять от него благословение... И что он был пророк, а не лжепророк, явствует из того, что через него Бог предсказал человеку Божию будущее бедствие; сверх того, поверил он предреченному об этом, и сынам заповедал, чтобы, когда умрет, погребсти его вместе с телом человека Божия» (вопр. 43).
14. Узнав от сыновей о пророке Иудейском, его предсказании и действиях в Вефиле, Вефильский пророк отправляется вслед за ним и находит его сидящим под дубом (LXX: υπό δρυ̃ν), - евр. эла - собственно; теревинф (Vulg: terebinthus) - «похожее на дуб, дерево с вечнозелеными листьями и гроздеобразными плодами, достигает значительной высоты, почему и служит для топографических определений: Быт. XXXV:4; Суд. VI:11, 19; 1 Цар. XVII:2, 9» (Гезениус). Здесь говорится об известном в Вефиле теревинфе (га-эла - с членом), может быть, тождественным с тем, под которым погребена была кормилица Ревекки, Девора (Быт. XXXV:8).
15-18. Когда на просьбу Вефильского пророка зайти к нему для вкушения пищи (ст. 15) иудейский пророк отвечает отказом, повторяя сказанное им Иеровоаму (16-17, ср. 9), пророк Вефильский так мотивирует свое приглашение: «и я пророк такой же, как и ты, и Ангел говорил мне словом Господним и сказал: вороти его к себе в дом» (ст. 18); если утверждение, что он пророк, соответствует истине и подтверждается далее полученным им откровением (ст. 20-22), то ссылка на повеление возвратить пророка - ложь, хотя и употребленная без дурных целей. Но здесь, как и во всем рассказе, характерно для библейского воззрения на откровение выражение «слово Иеговы» (ст. 1, 9, 17-18), как обозначение и олицетворение реально действующей силы Божией, как предизображение новозаветного Логоса; с другой стороны, знаменательно посредническое участие при откровении Ангела (ст. 18): эта идея тоже не раз выступает в Ветхом Завете - у пророков Иезекииля, Даниила, Захарии (см. в диссертации А. Глаголева, Ветхозаветное библейское учение об ангелах, Киев, 1900, с. 305-404).
20-22. Непослушание пророка иудейского, по суду Божию, конечно, для современных и будущих судеб Царства Божия, имеет быть наказано тяжким, особенно для древнееврейских воззрений на загробную жизнь, как на общение с праотцами (Быт. XLVII:29 сл.; L:5; 2 Цар. XIX:38; 3 Цар. II:34; Иер. XXVI:33), лишенном погребения в гробнице отцов.
23-26. Трагический конец иудейского пророка - очевидное наказание Божие (ср. наказание новых жителей страны израильской львами, 4 Цар. XVII:25; Лев. XXVI:22). Чрезвычайной смертью Своего посланника Господь показал, что от Своих избранников Он требует особенной ревности и точности в исполнении Своих велений. Блаж. Феодорит говорит: «из сего научаемся, что сильнии сильне истязани будут (Cол VI:6). Кто услышит Божий глас, тот не должен верить гласу человеческому, утверждающему противное, но ожидать, когда Повелевший уволит от того, что повелел делать. Думаю же, что наказание сие положено в подтверждение предречения о жертвеннике. Ибо невозможно, чтобы утаилось повествование о таком муже; а оного достаточно было к тому, чтобы внушить страх слышащим». С другой стороны, «Бог почтил пророка и по кончине, потому что приставил к нему стражем убийцу» (вопр. 43).
27-32. Отдание погибшему Иудейскому пророку последнего долга со стороны Вефильского пророка есть с его стороны дань почтения и, может быть, горького раскаяния; завещание же Вефильского пророка о собственном погребении с иудейским пророком в одной гробнице, кроме того, свидетельствует о глубокой вере его истине пророческого слова и имеет в виду предупредить осквернение собственного праха при грядущей реформе Иосии: на последнюю цель распоряжения указывает имеющаяся в тексте LXXи и слав. (ст. 31 - конец) прибавка: ινα σωθω̃σι τά οστα̃ μου̃ μετά τω̃ν οστω̃ν αυτου̃, слав.: да спасутся кости моя с костьми его - пояснительное замечание, которое могло находиться и в первоначальном тексте (ср. 4 Цар. XXIII:16-18). - «Увы, брат мой!» (ст. 30) - обычная древнееврейская формула оплакивания умерших родственников и друзей (ср. Иер. XXII:18). Упоминание о Самарии, в качестве притом целой области (ст. 32), в устах Вефильского пророка употреблено писателем пролептически: Самария построена была лет 50 спустя после Иеровоама I - Амврием (XVI:24).
33-34. Как миссия Иудейского пророка (ст. 1-10), так и его трагическая смерть и самое погребение (11-32) имели целью отвратить Иеровоама от избранного им пути своевольного изменения в области богослужения, но эта цель не была достигнута[2]: Иеровоам продолжал свою неугодную Богу деятельность, напр., по части распространения всеобщего священства (ст. 33, сн. XII:31; 2 Пар. XI:15; XIII:9): «кто хотел, того он посвящал» (с евр.: «наполнял руку», слав.: «исполняше руку свою», ср. Исх. XXVIII:41; блаж. Феодорит, вопр. 44).
[1] Эти два обличения культа тельцов со стороны израильского пророка Ахии и иудейского «человека Божия» дополняют друг друга в такой же степени, как впоследствии обличения: пророка Осии - израильтянина (Ос VIII:4, 5; X:9; XIII:1-2 и др. ) и пророка Амоса - иудея (Ам IV:4; V:4-5; VIII:14).
[2] По Иосифу Флавию (Древн. VIII, 9), сам вефильский пророк разрушил благодетельное действие грозного обличения Иудейского пророка на Иеровоама, именно объяснил ему грозные знамения: одервенение руки царя и распадение жертвенника естественным путем, и вообще подорвал в Иеровоаме доверие к Иудейскому пророку. Но это одинаково противоречит как 3 Цар. XIII:26-32, так и 4 Цар. XXIII:18.